“Когда человек говорит о своих ценностях: “Но это же логично!” — скорее всего, он редко об этом говорит, как будто уже все давно решено, возможно, еще в детстве. А ведь это не так, жизнь может меняться и меняются в связи с этим наши представления. Но если этого раньше не происходило, наша работа идет поначалу медленно, словно нехотя, с паузами. Но это не про то, что она не подходит, а про то, что человеку сначала необходимо обучиться говорить так, таким образом выстраивать мысль. Для меня это про прямо на глазах строящиеся нейронные сети”.
Олеся Симонова
После вводного вебинара про экстернализацию меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, внутренний импульс «это крутая техника, точно-точно», а с другой — полное непонимание того, как с ней работать, ощущение отсутствия инструментария.
В процессе работы в паре с соученицей-тезкой на этой неделе я поняла, откуда это ощущение.
Его действительно нет, особого инструментария.
Я шла, используя свои обычные умения: интересоваться человеком, подхватывать его фразы и образы, раскручивать за ниточку оброненное мимоходом, не давить, если не идет, выбирать обходные пути.
Могу сравнить с вязанием на спицах: перетянешь — будет туго, упустишь — расплетется и надо будет начинать с предыдущего ряда, пойдешь в обратную сторону — двойную работу себе найдешь.
Экстернализация у нас с Леной четко уложилась в 20-30 минут: примерно 5 минут на обсуждение проблемы, 15 на работу в роли проблемы, 10 минут на подведение итогов из роли себя.
С названием было интересно.
Изначально Лена назвала проблему под экстернализацию как «Раздражение», но я вспомнила слова Лены Баскиной («Экстернализовать лучше всего “движущий фактор”, «запускающий механизм”, а не его следствие. Причем иногда бывает довольно сложно отделить одно от другого. Мы расспрашиваем, проясняем, пока не станет понятно») и решила расспросить. Вытянула «Предательство» и предложила Лене экстернализовать его вместо раздражения, апеллируя к цитате.
Лена засопротивлялась, и я попросила ее разъяснить мне, где запускающий механизм, а где следствие. Мне представилось, что запускает «предательство», а следствие — «раздражение». Я переспросила. Но оказалось, что запускающий механизм — это именно раздражение, а следствие — возможная потеря контакта с важными людьми. Тут я себя похвалила за то, что разобралась.
Работали мы с экстернализацией раздражения. Лена выбрала очень яркий образ: колючка акации.
Раздражение оказалось весьма уверенным в себе (считает, что «выглядит классно»), но уязвимым и одиноким (по мнению раздражения, ценность Лены — конфиденциальность, а ценность раздражения — закрытость, грозящая одиночеством).
Мы погрузились в мир мечтаний «дорогого раздражения», где раздражение обрело явно женский пол.
Проблема рассказала, что её мечта — общаться с нормальными растениями, а не овощами. Оказалось, её тянет оказаться в месте, где колючки будут привлекать бабочек и пчел. Возможно, там она даже сможет распустить цветочки.
Кратко расскажу про свой опыт в непривычной роли Проблемы.
Мы начали разговор, и моя проблема быстро приобрела вид Снежной Королевы. Мне даже захотелось расправить плечи, приосаниться. Кажется, даже моя скорость речи изменилась, когда Лена попросила меня говорить от лица моей проблема.
Поначалу я выпадала из роли, но потом вжилась. Эти 15 минут жизни в роли Проблемы тянулись бесконечно. Казалось, что я вдруг играю в театре, причем импровизирую, это было странно и непривычно, но к моему удивлению шло это как по маслу.
Из интересных выводов:
— мне трудно «играть кого-то другого», поэтому я наделила Снежную Королеву множеством своих личных качеств (задала вопрос преподавателям: так обычно и бывает? Или некоторые люди делают иначе?);
— самым важным итогом для меня оказалось понять, что Снежная Королева равнодушна ко мне. Ее действия никак не направлены на меня лично. Это сняло эмоции по отношению к проблеме, показало, что они пустые.
С нетерпением жду следующей среды и разрешения тренироваться на добровольцах, чтобы расширить опыт 🙂
Добавить комментарий