Зачем их закрывать?
Мне всегда ужасно жалко отказываться от развития какой-нибудь из своих идей. У меня ведь всегда бывало столько надежд в самом начале. И ведь кажется, что поддерживать по чуть-чуть каждый из маленьких проектов — задача крошечная.
Вот только когда их набирается десяток, становится просто нестерпимо тесно. И ничего нового не придумаешь — вон ведь сколько требует внимания. И радости уже от работы над ними нет — ведь они «не взлетели» и не приносят мотивации продолжать. То ли формат был не тот, то ли я остыла, то ли время было не то. То ли я набрала на себя слишком много. В общем, не взлетели.
Зачем об этом писать?
Отказываться от любимого проекта, пусть и не взлетевшего, мне всегда крайне трудно. Однажды каждый из них был для меня жизненно важен. Каждый из них меня чему-то научил. Каждый из них был — в чём-то — мной. Вырос из моих надеждам и мечт.
На этой странице я вспоминаю, как они у меня появились и почему закончились.
И говорю «спасибо».
Строчка дня
Строчка дня появилась в моей жизни тогда, когда в этой самой жизни не было места писательству.
Я много работала и все силы сдавала работе. Меня окружали замечательные коллеги, я работала над сложными задачами, я училась и росла профессионально. Я проводила на работе бОльшую часть жизни. Мне ужасно нравилось. Но что-то внутри сопротивлялось такому раскладу.
Хоть я и считала себя обладателем «работы мечты», меня грызло понимание того, что я совсем ничего не пишу. Даже вечером, даже по выходным. Не хватало не времени… не хватало сил и желания. Все силы и желания уходили в офисную работу.
Каким-то чутким местом внутри я понимала, что через несколько лет, реши я уволиться — или реши компания со мной расстаться, я почувствую, что в моей жизни пусто. Не хватает чего-то важного. Мне не хотелось опираться исключительно на работу. Определять себя исключительно через должность (даже самую увлекательную!) в компании (даже самой лучшей!). Мне хотелось что-то для себя. И про себя.
В попытке выделить писательству кусочек жизни я пошла учиться к Самуилу Ароновичу Лурье. Короткий курс перевернул всё моё понимание текста. Смысла текста, бережности при работе с текстом, добросовестности автора, бесконечности редактуры. Я бесконечно благодарна всем, кто уговорил Самуила Ароновича на тот курс, и ему самому за щедрость. Наш мастер делился с нами не мыслями о тексте — он делился своим пониманием мира (позже я буду находить похожее — понимание мира вместе с мыслями о ремесле — в книгах Роберта Макки, Юрия Норштейна и Рэя Брэдбери).
Строчка дня стала моей домашней работой. По заветам строгого Самуила Ароновича я оттачивала мысль до такой степени, чтобы самое яркое впечатление дня (одно в сутки) стало твитом (то есть влезло в 140 символов). Чтобы эту мысль поняли и представили себе те, кто не был в тот момент рядом. Это было невероятно трудно. И ужасно интересно. Это был вызов.
Строчка дня раскачала во мне автора и редактора.
Потом я пробовала возродить проект привлечением иллюстратора, но со временем он опять заглох. Я перешла на другой формат: да вот хотя бы блог. И закрыла строчку. Хотя иногда захожу и перечитываю.
Творческий (бес)порядок
Я завела этот блог для записей о творчестве параллельно с «Летом в голове». Мне хотелось складывать в одну коробочку всё, что поддерживает меня. Я хотела делать интервью с интересными людьми, переводы крутых материалов, собирать отрывки и цитаты. Некоторое время так и происходило. Но пришлось признать: это явно не основной мой интерес. Да и читателей у блога набралось совсем немного. Иными словами, мотивации и обратной связи было недостаточно для продолжения работы.
Подобные материалы я некоторое время потом постила в паблике Со-творение вконтакте и на странице книги о вдохновении на фейсбуке. Но и там тоже со временем моя активность сошла на нет.
Спасибо Творческому (бес)порядку за то, что он был. Он помог понять: меня интересуют вопросы о присутствии творчества в жизни каждого человека — даже того, кто не считает себя творческой личностью.
А если я перевожу что-нибудь про творчество, теперь я публикую это в основном блоге. Здесь.
Акварельные истории
Время от времени у меня возникает острая необходимость сделать что-то, чего я обычно не делаю.
В двадцать лет мне пришло в голову играть на скрипке. Ровно два года я приходила к преподавателю дважды в неделю и вовсю старалась разобраться, что же это такое — музыка.
Мне не хотелось НАУЧИТЬСЯ играть. Мне хотелось побыть в том занятии, которого у меня никогда не было в жизни.
И у меня были замечательные часы, наполненные моими неумелыми звуками, поисками нот, попытками понять, как видит мир преподаватель-музыкант — и философскими разговорами. Два года закончились, я положила любимейшую мной скрипку в чехол — и больше его не открывала. Закончилось.
Однажды я ходила на глиняный мастер-класс. В другой раз я ходила на занятие Ольги Арефьевой для тех, кто учится петь. В этих случаях (и многих других) мне хватило одного раза, чтобы понять, что это за незнакомый чужой мир — и признать, что мне не туда.
А вот акварелью я рисовала больше года. Каждый день. Училась по книгам и на онлайн-курсе. Записывала свои впечатления. Иллюстрировала рисунками свои проекты, книгу и посты в блоге.
Ещё год я рисовала пореже.
А потом всё. Закончилось.
Я с большим удивлением наблюдаю за собой и за вот этими острыми желаниями, которые не длятся при этом всю жизнь (как увлечение текстом и книгами, скажем). В каком-то смысле это сканерство. А в каком-то — доверие своему любопытству и процесс изучения.
Изучения себя, творческой энергии и мира.
Люди Петербурга
Когда я вернулась в Петербург после полугода достаточно кочевой жизни в Азии, мне хотелось обнять весь город — так я соскучилась. Конечно, я немедленно придумала десяток проектов, позволявших это делать. Следующие два пункта будут про них.
Например, меня захватывал Humans of New York — прекраснейший проект Брэндона Стэнтона. Его читают миллионы людей — и по всему миру создаются проекты по его примеру.
Но дело-то не только в идее «подойти к человеку на улице и расспросить его о жизни, а потом сфотографировать его и записать историю». Дело в том, как Брэндон это делает.
Вот видео, в котором Брэндон рассказывает о своем подходе студентам Дублинского колледжа (по-английски):
Я восхитилась и решила сделать что-то подобное в Петербурге.
Придумала оригинальный формат: страница на фейсбуке на английском + паблик вконтакте на русском. Берем интервью на русском, публикуем вконтакте для русскоязычной аудитории — и сразу переводим для фейсбука на английский. Получается — на фейсбуке мой город говорит с иностранцами на международном языке.
Одна беда: я не могу подходить к незнакомцам. Меня охватывает сильный страх. Но у меня ведь много знакомых экстравертов. Может, я смогу отвечать за фоновый процесс? Публиковать, переводить, ставить в очередь. А кто-то будет собирать материал?
Нет. Так не работает. Несмотря на тысячу лайков страницы на фейсбуке (и на то, что мне удавалось сколотить команду волонтеров несколько раз), снова и снова что-то шло не так.
Проект Брэндона едет на его личной энергии. Его проект — искренен. Мой был искуственен. Поэтому он так и не стал живым.
Мне хотелось, чтобы что-то такое появилось в Петербурге, но у меня не было ни экстраверсии, ни других способов вложиться в Humans of St.Petersburg целиком. А по чуть-чуть, halfheartedly — не работает.
Вдохновители Петербурга
Несколько лет назад в городе только зарождалась культура непрофессиональных мероприятий и лекций (не концерты, не уроки — а встречи с интересными, мало кому известными людьми). Встречи с кем-то крутым и необычным для передачи опыта и обсуждения того, о чем редко говорят — это же замечательно, подумала я.
Посетила несколько таких первых чужих мероприятий, но мне не понравилось. Люди, которых я слушала, рассказывали не потому что они это любили и хотели поделиться важным — нет! Они или «отбивали» цену входных билетов, или «катали» мини-гастроли для заработка, или снисходительно приходили по просьбе знакомых, особо не готовясь и не думая о том, зачем люди пришли их слушать и что полезного могут вынести. Большинство таких лекторов не понимали, зачем им лично такие выступления — ну кроме денег. Мне было невыносимо скучно такое слушать.
Разумеется, я решила сделать что-то противоположное. Нашла знакомых, которым было что порассказать. Они не хотели получить за это деньги — ценным для них был опыт выступления на тему хобби. Все они умели выступать по рабочим делам, но не по своим увлечениям.
Так я организовала несколько встреч. Как (и зачем) поехать в Японию. Можно ли ходить под парусом и стать капитаном, если очень хочется. Что такое зимовка в Азии. Зачем нужна чайная церемония. Как научиться фестивальной стрельбе. Что такое — рассказывать истории.
А потом поняла, что это совсем не моё.
У меня вроде бы получалось организаторство, участники были вроде бы довольны, спикеры тоже (хотя не на каждую встречу мне удавалось найти достаточное число зрителей — в Петербурге много бесплатного интересного).
Но офлайн всё-таки не моё. Моё — это онлайн. И моё — это делать самой, а не призывать посмотреть на кого-то другого. Радости в таком организаторстве у меня не было. Хотя я понимала, что получается что-то ценное для меня самой.
К счастью, со временем таких встреч стало так много, что я смогла перестать организовывать — и просто посещать зрителем. И хороших среди них тоже много.
Сообщество storytelling_ru
Летом 2014 года нас с Настей познакомила общая подруга. «Вы обе думаете про сторителлинг», — сказала она. — «Может, вам будет интересно подумать вместе».
Нам было.
Мы с Настей встретились в кафе— и достаточно быстро сошлись на общей проблеме. Нам не хватало русскоязычных материалов по сторителлингу. Иностранных ресурсов было море — скажем, я прошла за год до этого отличный курс потсдамского университета и была в восторге от того, как интересно думать над сторителлингом.
Сторителлинг мы с Настей расшифровали как:
- непосредственную работу над историей
- предварительное размышление над аудиторией, целью рассказывания и другими аспектами
- последующее рассказывание истории — устно или письменно
Формально наши с Настей сферы в сообществе делились так: я скорее о личных историях, она скорее о профессиональных. Я скорее про письменное, она скорее про устное. Но эти границы были очень условны.
Мы решили публиковать по одному посту в день — и пару лет так и делали. То я, то она. Иногда у нас стояла куча постов в отложенных, иногда мы находили что-то в последний момент или пропускали день. По пятницам мы играли с читателями, вытягивая отрывки из книг по номеру страницы. Иногда читатели присылали свои посты. Маша Кочакова из Нарраторики, например, написала цикл статей по «Пути героя» (это наиболее читаемые материалы сообщества). Я переводила тексты, Настя собирала краткие дайджесты по широким темам.
А потом у нас появились другие дела. Ну и, кроме всего прочего, сторителлинг стал обычным популярным словом. Про него в русскоязычной среде стало, наоборот, слишком много всего. Поэтому мы перестали активно постить в сообщество. Но я до сих пор иногда обращаюсь к нему, чтобы выкопать что-то.
Сообщество стало коллекцией материалов. Мы этого, собственно, и хотели.
Англоязычный блог Inside out. Russian stories
Он появился в моей голове, когда я водила бразильцев-каучсерферов по городу. Это был, наверное, 2012 год.
Я посмотрела тогда на город глазами человека, не понимающего ничегошеньки по-русски, и обомлела. Достопримечательности, гиды, бефстроганов или икра в туристических местах — ладно. Но понять, как живут обычные российские горожане без знания русского на достаточно хорошем уровне — принципиально невозможно!
Почему на подоконнике почти что любой квартиры смотрит в окно утюг?
Читают ли российские бабушки электронные книги?
Правда ли школьники изучают Достоевского? В каком классе?
Я решила написать об этих и многих других вещах. Завела блог.
К сожалению, я получала очень мало обратной связи. Кроме того, потом вокруг подтянулись хорошие, сильные издания, которые писали примерно о том же, но — целой командой журналистов и фотографов. Мой блог стал ещё менее популярен, чем раньше. И я потихонечку перестала писать.
Из блога выросло моё сотрудничество с компанией городских путеводителей Spotted By Locals (я писала для них год и ездила в Амстердам на общий слет ребят из разных стран). Блог изначально помог мне увидеть, что я могу складывать слова в предложения на английском. Меня можно читать не только по-русски.
А ещё благодаря этому блогу я поняла, что один из моих крупных интересов — межкультурная коммуникация. Это было важно.
Фотопроект #treelakestory
Всё началось после возвращения из Азии.
Надвигалась зима, я боялась заскучать в однообразном пейзаже (после полугодовой яркости Индии, Таиланда, Филиппин) — и поэтому я придумала себе задание.
Выбрать объект и фотографировать его сквозь сезоны. Эту идею я подсмотрела у одного иностранного фотографа в инстаграме. У него есть любимое дерево — и решила выбрать своё. Тем более что я регулярно ходила через парк к метро.
Целый год я снимала это дерево (кажется, ива?) и выкладывала в инстаграм. А потом собрала все фотографии воедино: по сезонам — в блоге, а все в кучу — на фейсбуке. И закончила проект.
Точнее, я пробовала его повторить: #roundtreestory, но года не выдержала. Стало скучно. Поэтому делаю себе зарубку: не повторять то, что уже сделано. Идти дальше.
Твиттер Кафки
Когда я поняла, что книги одного из моих любимых авторов не всем кажутся увлекательными и удивительными (а многие даже путаются и тонут в них), я решила попробовать нарезать его тексты на маленькие кусочки. Как драгоценные камни. И показывать в твиттере.
Поскольку тексты Кафки часто говорят о депрессии, усталости, беспокойстве, неуверенности в себе — в твиттере они часто ретвитились. Я чувствовала, что делаю что-то нужное: с одной стороны, радую себя лайками и ретвитами (хоть и не за свой счет), с другой — делаю Кафку более читабельным, укорачиваю кусочки, которыми его можно читать, и с третьей — даю сообществу возможность прикоснуться к классике.
С декабря 2011 до ноября 2017 — шесть лет! — я пестовала аудиторию. Добравшись до восьми тысяч читателей, я устала ежедневно публиковать цитаты. Я потеряла смысл этого занятия. Мне захотелось получать читательское признание к моим текстам и переводам, а не к цитатам Франца, который на это согласия вообще-то не давал. Поэтому я перестала.
Журнал «Может быть по-другому»
В журнал меня позвала его создательница, Анна Черных. Тогда она была для меня Анной, потому что я её совсем не знала. За время жизни журнала мы с ней сдружились и она стала для меня Аня.
Больше всего журнал мне запомнился мыслью «мы никого не хотим учить, как жить». Ну и, разумеется, мыслью «может быть по-другому»: как бы у меня ни было, обязательно найдется тот, у кого иначе.
Больше всего журнал мне принес — людей. Новых людей, у которых всё по-разному. Не так, как у меня. С которыми я бы никогда не познакомилась иначе, потому что мы все очень из разных коробочек: предприниматели, фрилансеры, офисные сотрудники… люди без детей и с детьми… веганы и мясоеды… гетеро, би и гомо… экологи, урбанисты и обыватели вроде меня.
Почти год я была выпускающим редактором и менеджером: работала с авторами-новичками, отвечала отказом на неподходящие тексты, писала и переводила сама, следила за публикацией статей, дергала остальную команду. Работа была волонтерская (параллельно с фултайм-загрузкой и другими проектами), со временем я устала, а многие члены команды отвалились. Монетизировать проект мы не стали. Так что оставили сайт архивом статей и разошлись каждая по своим делам.
После этого у меня появились силы увлеченно вести телеграм-канал не просто как сборник ссылок, а — как полноценное личное медиа.
Город в квадрате
Мне хотелось много гулять, но я позволяла себе гулять только по дороге к тому, чтобы делать дела. В попытке разорвать этот порочный круг я завела себе идею — звать гулять со мной. В корне идеи ещё было желание поделиться моим видением живого, изменчивого города — прогулки я придумала, когда читала книгу Марины Москвиной «Учитесь видеть».
Несколько лет мы гуляли по городу, фотографируя («квадрат» в названии — от инстаграмных квадратов, раньше нельзя было постить неформатные картинки, только квадраты) с незнакомыми (и порой знакомыми) людьми, вваливаясь кучей во дворы, вылетая на крыши, окружая диковинные артефакты и смелые стритарт-работы.
Я лучше узнала город, напиталась чужими взглядами, осмелела. Теперь я могу гулять и заглядывать во дворы самостоятельно. Мне не страшно. А собирать группу и водить оказалось очень энергозатратным делом. И если у меня нет достаточной мотивации, меня попросту на это не хватает. Поэтому теперь я гуляю сама по себе, продолжая пользоваться тегом #городвквадрате в инстаграме.
Истории дождевого червя Ивана
О том, как Иван появился, рассказано в семьдесят третьей истории.
А о том, как он закончился, расскажу тут.
Долгие годы рассказывать у меня получалось не обо всём. Многие досадные, «негативные», неприятные переживания, непонятные обрывки энергии не могли преобразоваться в текст, потому что художественная литература мне дается с трудом, а от себя писать о таком трудно (особенно если блог называется, как оно долго было, «Лето в голове» — а если в голове не лето, куда это нести, спрашивается).
В мастерских текста есть такое упражнение: возьмите любого героя, лучше странненького, например, гиена Константин или тюбик зубной пасты Юлия, и вложите в историю об этом герое свою эмоцию. Таким образом, как выясняют на практике участники мастерской, гораздо проще упаковать многие вещи, о которых по каким-то причинам трудно рассказать от себя.
Когда мне хотелось о чем-то написать, но от себя я этого сделать не могла — появлялась очередная история о дождевом черве Иване. Мои переживания там были сильно видоизменены, но настрой сохранялся.
Правда, истории об Иване никак не хотели становиться популярными. За несколько лет на страничку Ивана на фб подписалось что-то около двухсот человек. Метафорические карты с Иванами я так до конца и не распродала, качественно напечатав их себе в убыток. Стикеры с Иваном в телеграме тоже не особенно поднялись.
Я вложила в Ивана кучу сил, но не то чтобы чувствовала отдачу. Хотя он и был самым нежным моим, личным проектом (и я до сих пор ношу Ивана на чехле телефона), он явно не претендовал на что-то большее. Когда мне было нужно высказаться, я высказывалась — таким сравнительно безопасным, непрямым способом. Через Ивана. И только.
Перелом случился в тот момент, когда стряслось то, чего я ужасно боялась. Мой самолет по техническим причинам не полетел на конференцию, и я пропустила выступление, ради которого покупала билеты и платила за участие. Я была настолько выбита из колеи, что села с огромной чашкой кофе в аэропорту, открыла фейсбук — и написала достаточно откровенный пост о том, как мне досадно.
До этого я о таких вещах так открыто не писала. Более того, я не писала о том, что планирую сделать — вдруг передумаю или не получится? Тогда никто не узнает, что всё пошло не так. Очень удобно. И совсем не уязвимо. Вот если и когда получится — напишу.
Когда я всё-таки попала на конференцию, пусть и пропустив первый день, во мне открылись какие-то новые стороны. Я подходила к незнакомым людям и что-то у них просила. Я рассказывала тем, кто меня вдохновляет, как круто, что они есть. И я писала, писала, писала об этом в соцсети и в блог. О том, как неудача переросла в историю.
И там, наверное, я почувствовала, какие бездны энергии в том, чтобы не прятаться за историями дождевого червя Ивана. Чтобы не жить в рамках «Лета в голове». Чтобы принимать открыто всё дерьмо, которым мне не удается управлять. Чтобы находить себя в обстоятельствах, которых я не выбирала — и чтобы бесконтрольная, выпавшая из плана я себя удивляла.
Чтобы я находила контакт с людьми не через Ивана (первая мысль на конференции была, конечно, не подойти к людям, а написать им — у меня даже с собой оказались открытки с Иванами, и я начала писать, закончила, подошла отдать, но как-то незаметно рассказала). А через себя.
В тот раз я выжила. Позже я почувствую, что следующий блог должен называться как-нибудь не так тесно. Без ограничений по сезону. И вообще буду гораздо больше открываться.
И где-то на фоне — еженедельная терапия.
Говорят, что каждый проект — это невроз владельца. Поэтому когда я смогла писать от себя, писать через Ивана уже не понадобилось. Да и не получается — настрой уже какой-то совсем другой. Вот и всё.
Те самые тексты с конференции можно поглядеть вот тут (пункт «Dare to wander. История про конференцию», четыре части).
А вот карты:
Спасибо всем этим замечательным кусочкам паззла, составлявшим в какой-то момент меня. И всем остальным — тоже!